Сардор Милано. Голос 5. Первый канал
Сардор Милано. Голос 5. Первый каналУчастники
Команда Гагариной
Видео участника
«Прямой эфир — это магия!» Сардор Милано. Интервью после Финала. Голос-5
«Благодарю Бога за этот шанс», — сказал Сардор Милано после того, как покинул финал. В интервью Сардор признался, что мечтал спеть с Полиной Гагариной, поблагодарил зрителей, голосовавших за него, и всех, кто работает на проекте «Голос».
Финалисты «Голос-5». «Жить». Голос-5. Финал. Фрагмент выпуска от 30.12.2016
Участники исполняют песню «Жить» Игоря Матвиенко. Песню в 2016 году записали для одноименного благотворительного проекта. Цель проекта — напомнить, что в минуты отчаяния нужно найти в себе силы жить. В записи приняли участие 28 музыкантов, в том числе Наставники «Голоса».
Итоги первого этапа. Голос-5. Финал. Фрагмент выпуска от 30.12.2016
Сардор Милано. «Circle of Life». Голос-5. Финал. Фрагмент выпуска от 30.12.2016
Сардор Милано исполняет песню Circle of Life из фильма «Король Лев» 1994 года.
Музыку написал Элтон Джон, слова — Тим Райс. Песня была номинирована на премии «Оскар», «Золотой глобус» и «Грэмми». В песне есть строчки на зулусском языке.
Сардор Милано. «Улетай на крыльях ветра». Голос-5. Финал. Фрагмент выпуска от 30.12.2016
Сардор Милано исполняет фрагмент «Улетай на крыльях ветра» из оперы «Князь Игорь». Премьера оперы Александра Бородина состоялась в Мариинском театре в 1890 году. Во втором действии оперы песню исполняет хор невольниц. Фрагмент звучал на Церемонии закрытия Олимпиады 2014 года в Сочи.
Сардор Милано и Полина Гагарина. «Навек». Голос-5. Финал. Фрагмент выпуска от 30.12.2016
Сардор Милано и Полина Гагарина исполняют песню «Навек» Полины Гагариной. Песня вышла синглом в 2013 году. Слова и музыку к песне написал Константин Меладзе. Клип на песню снял украинский режиссер, ведущий шоу «Орел и решка» Алан Бадоев.
Сардор Милано. Профайл. Перед финалом. Голос-5. Фрагмент выпуска от 30.12.2016
«У меня эйфория, счастье и радость».
Сардор Милано. Интервью после Полуфинала. Голос-5
Финалист шоу «Голос» Сардор Милано рассказал, что испытывает эйфорию, но очень расстроен за Михаила Житова, которого считает достойнейшим соперником. Сардор признался, что доволен голосование зрителей, и объяснил, как выбирал песню для Полуфинала.
Команда Гагариной. Объявление победителя. Полуфинал. Голос-5. Фрагмент выпуска от 23.12.2016
Сардор Милано, Михаил Житов и группа IOWA. «Бьет бит». Голос-5. Полуфинал. Фрагмент выпуска от 23.12.2016
Сардор Милано, Михаил Житов и группа IOWA исполняют песню «Бьет бит». В 2015 году вышла синглом со второго альбома группы «Import». Была номинирована на Премию RU.TV и Российскую национальную музыкальную премию. Хореографию в клипе поставил участник шоу «Танцуй!» Артем Колмогоров. Песня впервые исполняется в шоу «Голос».
Команда Гагариной. Обсуждение. Полуфинал. Голос-5. Фрагмент выпуска от 23.12.2016
Сардор Милано. «My Heart Will Go On». Голос-5. Полуфинал. Фрагмент выпуска от 23.
12.2016
Сардор исполняет песню Il Mio Cuore Va Сары Брайтман. Песня — итальянский вариант хита Селин Дион My Heart Will Go On 1997 года. Вошла в шестой альбом Брайтман Eden 1998 года. Оригинальная версия песни — главная тема фильма Джеймса Кэмерона «Титаник». Песня получила премию «Оскар», «Золотой глобус», четыре премии «Грэмми». На шоу «Голос» песню исполняла Елена Максимова.
Показать ещекоманды
Григорий Лепс
Полина Гагарина
Леонид Агутин
Дима Билан
ПРЯМОЙ ЭФИР
Сардор Милано — Телепроект Голос
- Информация о материале
- Категория: Голос 5. Участники
- Автор: Голос ТВ
- Просмотров: 70583
Сардор Милано, 25 лет. г. Ташкент (Узбекистан)
Сардор Милано (настоящая фамилия — Ишмухамедов) родился в Ташкенте 14 сентября 1991 года. С раннего детства мальчик увлекался музыкой и профессионально занимался вокалом. С шести лет Сардор выступал в детской шоу-группе «Алладин». Когда юному певцу исполнилось десять, он исполнил одну из ведущих ролей в постановке-мюзикле «Остров Мечтаний». Четыре раза мальчик становился лауреатом музыкального фестиваля «Umid Yulduzlari». В 2004 году Сардор получил Гран-при на ялтинском конкурсе «Звездный Крым», а еще через год выиграл главный приз фестиваля «Сияние звезд» в Санкт-Петербурге. Многочисленные победы на музыкальных конкурсах окончательно убедили Милано в том, что музыка является его главным призванием.
Сардор Милано у себя на Родине, в Узбекистане, после фееричной победы в российском телевизионном проекте «Главная сцена» стал «золотым голосом страны».
Его здесь считают поистине национальным героем, сумевшим не только достойно представить республику, но и показать, насколько богата узбекская земля талантами.
С первого сезона телепроекта Голос, певец регулярно подавал заявки на участие, но его даже ни разу не пригласили на кастинг. Вечное противостояние Первого канала и канала Россия сыграло талантливому исполнителю на руку. В шоу «Главная сцена», где он стал победителем, канал Россия как-бы «утёр нос Первому, где талант, не поддержанный никем из верхушки воротил шоу-бизнеса, игнорировали целых 4 года». Теперь Первому каналу пришлось изображать роль благодетеля.
после окончания школы в 2010 году Сардор отправился покорять Москву, где успешно поступил в Российскую академию музыки имени Гнесиных на эстрадно-джазовое отделение. Спустя год он снялся в клипе на песню собственного сочинения «Stop».
Уже на втором курсе института юноша решил попробовать свои силы на международных конкурсах и принял участие в отборе на Евровидение под псевдонимом Sardor.
Тогда же вышел видеоклип певца на его песню «Believe», приуроченный к состязанию.
Личная жизнь Сардора Милано вызывает интерес прессы, но сам певец предпочитает не распространяться по этому поводу. Музыкант лишь признался, что у него есть любимая девушка, с которой их связывают романтические чувства.
Публикации на Instagram. @sardormilano
- Сардор Милано
- Назад
- Вперед
Алисса Милано вместе с членом палаты представителей Гонсалесом посещает центр временного приюта для мигрантов некоторые республиканцы по всей стране.
В среду она подробно рассмотрела вопрос, о котором часто говорила: иммиграция. В городе на съемках фильма представитель США Висенте Гонсалес из Макаллена пригласил Милано совершить поездку по центру временного пребывания мигрантов католической благотворительной организации в центре Макаллена.
«Поскольку мы снимали в этом приграничном городе, я подумал, что важно познакомиться с районом и понять, что здесь происходит, — сказал Милано после осмотра объекта рядом с автобусной станцией в центре города. «Увидеть, чего удалось добиться католическим благотворительным организациям, иметь возможность пойти туда и поиграть с детьми и семьями, ищущими лучшей жизни, — это было действительно особенное утро».
Число иммигрантов, ищущих убежища, которых федеральные власти вывозят в центр города, в последние месяцы сократилось в основном из-за политики администрации Трампа, заставляющей мигрантов ждать в мексиканских приграничных городах слушаний в суде по вопросам предоставления убежища, большинство из которых проводились в режиме видеоконференции, где иммиграционные судьи появляются на телеэкране. Несколько дней в последние недели центр временного пребывания принимал менее 10 мигрантов, что далеко от сотен мигрантов, прибывающих ежедневно в начале этого года и в предыдущие годы.
Сестра Норма Пиментель, исполнительный директор католической благотворительной организации долины Рио-Гранде, курировавшая усилия по оказанию помощи мигрантам в Макаллене с 2014 года, стала узнаваемым лицом и голосом иммиграционных проблем, разыгравшихся в Южном Техасе. различные волонтеры, высокопоставленные лица и спортсмены в центре отдыха.
Спикер Палаты представителей США Нэнси Пелоси и защитник НФЛ Джош Норман из Washington Redskins посетили объект в этом году. Норман пожертвовал 18 000 долларов на коммерческие стиральные машины и сушилки. Пелоси в сопровождении большой делегации Конгресса заявила, что хочет передать сообщение мигрантам.
«Каждый из этих иммигрантов, которые приезжают с надеждой, решимостью и оптимизмом, чтобы сделать будущее лучше для своих семей, ну, это американские черты, и эти иммигранты своими ценностями делают Америку более американской», — сказала Пелоси во время пресс-конференции. после августовского тура и перед тем, как делегация завершила свою многодневную поездку в Сальвадор, Гватемалу, Гондурас и Макаллен, перед возвращением в Вашингтон, округ Колумбия
6, 2019, в Макаллене.
(Джоэл Мартинес | [электронная почта защищена])Милан в среду отметил эти страны, продемонстрировав знание иммиграционных вопросов, затрагивающих южную границу.
«Когда люди говорят, что у нас кризис на границе, я всегда с самого начала говорил: «У нас нет кризиса на границе, у нас кризис в трех странах Центральной Америки», — сказал Гонсалес в среду. , отмечая страны. Он сделал паузу, прежде чем назвать последнюю страну, и Милано вскочила, чтобы помочь: «Сальвадор», — сказала она, упомянув Гватемалу, Гондурас и Сальвадор.
Миллионы людей мигрировали на север из этих трех стран в последние годы из-за сокращения экономических возможностей, насилия и политических преследований, среди прочего.
В последние годы Гонсалес принимал бесчисленное количество коллег и других людей, и Милано, возможно, был одним из самых известных. Хотя Гонсалес и Милано согласны по многим вопросам, оба заявили, что немного расходятся в решениях иммиграционной политики. Милано более прогрессивна, хотя и сказала, что не поддерживает открытые границы.
Гонсалес основывал свои иммиграционные взгляды на том, что, по его словам, является источником проблемы: на проблемах в Центральной Америке.
Когда Милано и другие гости посетили его, Гонсалес сказал, что его мнение не сильно поколебалось. Гонсалес сказал, что понимает проблемы, которые необходимо решить, и работает над их решением.
«Я в значительной степени настроен на то, во что я верю, и на то, что, по моему мнению, необходимо сделать», — сказал Гонсалес.
Милано, тем не менее, проявил интерес к получению знаний от католических благотворительных организаций и от Гонсалеса, с которым жителям его округа Конгресса «посчастливилось», сказал Милано.
Милано, отдыхающая от съемок фильма «Подарок ангела», рассказывающего о семье иммигрантов, разлученной на границе, сказала, что тур в среду был частью ее исследования Южного Техаса, пока она находилась в городе по работе.
Оправдал ли регион ее ожидания?
Актриса Алисса Милано и представитель США Висенте Гонсалес (штат Техас) беседуют с прессой у Центра гуманитарной помощи католических благотворительных организаций в среду, 6 ноября 2019 г.
, в Макаллене. (Джоэл Мартинес | [электронная почта защищена])«В частности, в Макаллене самое удивительное во время съемок — это то, насколько восхитительна еда», — сказал Милано. «Это потрясающе. Я не понимаю как — это как город гурманов, гурманов».
Этот анализ, вероятно, понравится высшим должностным лицам Макаллена, которые активизировали маркетинговые усилия в надежде на то, что город будет известен не только иммиграционными вопросами.
«Вчера вечером мы ходили в SALT», — сказал Милано о центральном ресторане McAllen. «И это было зрелищно. Действительно зрелищно».
[email protected]
Старение в диаспоре | ReVista
Милан, Италия: Сильвия Тобаль готовит украшения из бумажных цветов в Casa de la Cultura Salvadoreña в Милане для предстоящего конкурса красоты «Фестиваль цветов». Авторское право © Donna De Cesare, 2018
Ресторан La Deliciosa, расположенный недалеко от Консепсьон Кецальтепеке, Сальвадор, соблазняет путешественников домашним мороженым и пастой, а также пупусами, тамале и другими местными блюдами.
«У меня есть сестра в Италии, которая поддерживала меня, но жизнь там была не для меня»; она говорит. «Я страдал от такой ностальгии, а работа оставляла мало места для жизни. Здесь у вас есть семья, друзья и знакомые, близкие, а не рассеянные. И у них есть время для вас. Если вы больны, они это замечают и проявляют щедрость. И у меня есть мои стареющие родители, о которых тоже нужно заботиться».
В гору от ресторана Рози дорога продолжает подниматься, пропуская коровьи пастбища и кукурузные поля. Ряды традиционных одноэтажных глинобитных домов с крышами из терракотовой черепицы примыкают к роскошным зданиям, возвышающимся на два и три этажа.
Они кажутся нелепыми, но мне вспоминается ностальгия Рози по дому, когда она жила в Милане. Эти «виллы» являются эмблемой успеха диаспоры. Они также являются своеобразным воплощением общего эмигрантского желания — вернуться домой, чтобы жить идиллически на пенсии в пастырском уюте, где есть место для обилия гостей, детей и внуков.
Тем не менее, как ни странно, эти casonas маячат в пустой тишине, мучительно заброшенные, выветривающиеся, словно стареющие раньше времени. Беглого взгляда на заголовки газет в любой день достаточно, чтобы напомнить, что спокойствие даже в самой безопасной на первый взгляд деревушке в Сальвадоре хрупко. Щупальца бродячих банд и других насильственных акторов простираются далеко и широко. Они снова превратили Сальвадор в страну, из которой люди бегут, спасая свою жизнь, что могут подтвердить многие в деревне Рози.
Происхождение
Эмигранты ищут безопасности там, где они могут найти знакомое лицо и руку помощи.
Сальвадорская миграция в Соединенные Штаты восходит к 1980-м годам и жестокой гражданской войне в Сальвадоре. То, что у пожилых людей в городе Рози Галдамез есть дети в Лос-Анджелесе, Хьюстоне или Вашингтоне, округ Колумбия, ничем не примечательно. Что меня удивило, так это то, что у многих из них были члены семьи в северных итальянских городах и поселках. Мне было интересно, как долго продолжается эта итальянская миграция.
Год назад в Милане я начал находить ответы. Я взял интервью у трех старших женщин, всех общественных лидеров, которые были пионерами из того первого поколения сальвадорцев, эмигрировавших в Италию более чем за десять лет до начала гражданской войны. Сильвия Тобаль и Дейдамия Моран немного знали друг друга в Сальвадоре. Они эмигрировали с разницей в несколько лет в начале 1970-х годов. Селия Ландаверде (с которой мне посчастливилось познакомиться перед ее кончиной 1 августа 2018 года) не знала ни Тобаля, ни Морана в Сальвадоре. Они узнавали друг о друге по репутации и благодаря общественной работе, которую каждый делал в Италии.
Милан, Италия: Сильвия Тобаль с Дейдамией Моран в День матери на праздновании Сообщества Оскара Ромеро в Центре Шустера в Милане Copyright © Donna De Cesare, 2018
Ни одна из женщин не работала в качестве домашней прислуги в Сальвадоре. Ни одна из них много путешествовала по своей стране до того, как в одиночку преодолела 6000 миль от Сан-Сальвадора до Милана, каждая в свое первое путешествие на самолете. Возможно, самым важным было то, что никто из них не говорил ни слова по-итальянски. Учитывая строгий контроль, с которым им пришлось столкнуться в качестве домработниц, это могло быть частичным благословением. Незнакомые с кухней и ее приготовлением, они также не были готовы к тому, что работа по дому будет точно соответствовать загадочным критериям, которые их состоятельные северные итальянские работодатели считают делом здравого смысла.
Общение с другими сальвадорцами в ограниченные часы еженедельной передышки стало необходимым для снижения стресса и стимулирования их выживания.
Для всех трех женщин эта необходимость стала защитником идентичности и стимулом к участию в общественных работах и реализации своего человеческого потенциала.
Ландаверде начал заниматься правами трудящихся-мигрантов в качестве волонтера Итальянской национальной ассоциации за пределами границ (ANOLF), а затем работал в официальном качестве преподавателем прав в рамках своего союза с Итальянской конфедерацией профсоюзов (CISL). Тобал сосредоточился на создании сообщества с помощью социальных и популярных культурных мероприятий, основав Casa de la Cultura Salvadoreña , для популяризации народного наследия Сальвадора, включая фольклорные танцы, марширующие оркестры, еду и язык. Моран, признавая духовную жизнь краеугольным камнем сальвадорской идентичности, создал Сообщество Оскара Ромеро в Центре Шустера. Этот проект одновременно привлекал иммигрантов из диаспоры к поддержке вновь прибывших, но при этом стремился сохранить их связи и помощь сообществам, которые они оставили в Сальвадоре, даже когда они сами стали более обосновываться в Италии.
Истории о том, как Селию Ландаверде, Сильвию Тобаль и Дейдамию Моран наняли для работы и построили жизнь в Италии, по отдельности впечатляют, но эти женщины также были частью значительной тенденции. Сальвадорская миграция в Италию началась как миграция женщин, происходящая в то время, когда женщины из других частей мира также прибывали, чтобы заполнить нишу спроса на рабочую силу. Промышленный бум в Северной Италии в середине 20 века создал новое богатство и социальную мобильность для итальянского среднего класса, а также для состоятельных зажиточных семей.
Это также означало, что женщины с обедневшего юга Италии, которые традиционно мигрировали на север в поисках работы в качестве домашней прислуги, впервые получили возможность расширения возможностей трудоустройства.
Многие предпочитали фабричный труд с его большей личной свободой и более высокой оплатой труда, льготами и защитой прав рабочих, ставшими результатом коллективных переговоров с участием профсоюзов. Поскольку предложение итальянских женщин, ищущих работу по дому, сократилось, растущий спрос на «семейных сотрудников» (официальное обозначение домашней прислуги в итальянском трудовом кодексе) открыл рынок для женщин-мигрантов.
Некоторые работодатели начали видеть финансовую выгоду в найме неитальянской рабочей силы. Хотя по закону иностранные работники имеют те же права и условия труда, что и их итальянские коллеги, в действительности женщин, не владеющих языками и не знающих законодательства, можно склонить к нерегулируемой неформальной занятости. Без контрактной защиты и зависимости от работодателей в плане жилья новый класс нерегулируемых подпольных рабочих в краткосрочной перспективе созрел для кражи заработной платы и/или злоупотреблений графиком работы. В долгосрочной перспективе такие тайные механизмы оставят пожилых работников без социальной защиты.
Как обнаружили женщины-первопроходцы ранней миграции, образование, автономия и забота о себе были необходимы на пути, который они проложили.
Селия Ландаверде: Общественное лидерство и права иммигрантов
Из трех сальвадорских итальянок, представленных в профиле, Селия Ландаверде прибыла в Италию первой. Родилась в 1948 году, в конце 1960-х эмигрировала в город Милан. «Это было не для приключений или поиска возможностей, это было просто для того, чтобы выжить», — сказал мне Ландаверде. В детстве она была заядлой ученицей и посещала католическую школу-интернат на стипендию. Однако, когда она пошла в 9-й класс, ее 37-летняя мать умерла. Воздействие было немедленным. Селия Ландаверде потеряла и мать, которую любила, и образование, которого жаждала. В 14 лет она пошла на работу, взяв на себя ответственность за своих четырех младших братьев и сестер. Шли годы, ее скудная заработная плата едва поддерживала их. Она отчаялась когда-нибудь выполнить предсмертное желание своей матери, чтобы все ее дети получили образование.
«Я доверился дону Хуану Масая, одному из священников церкви Голгофы, которая находилась рядом с магазином, где я работал, и он пообещал помочь», — вспоминает Ландаверде. Знаменитой церковью в Сан-Сальвадоре управляли сомаскцы, итальянский миссионерский орден. Через этих священников Ландаверде связалась с итальянской семьей, которая наняла ее и организовала ее поездку. «Нам, сальвадорцам, не нужна была виза в Италию, поэтому я приехал в качестве туриста по билету на самолет, купленному семьей, которая меня наняла. Они встретили меня в аэропорту и отвезли жить и работать к себе домой», — рассказала она мне.
Ландаверде первые три года трудилась в Италии без законного трудового договора. Наконец, в 1971 году она убедила своих работодателей нормализовать ее статус. Она продолжала заботиться о трех детях семьи в течение следующих двух лет, отправляя то, что она сэкономила, живя с ними, в Сальвадор, чтобы поддержать своих братьев и сестер и их обучение. Но она обнаружила, что часы и требования «с проживанием в семье», даже если они полностью компенсируются требованиями итальянского законодательства, все равно лишают ее желания посещать вечернюю школу.
Она продолжала выполнять домашнюю работу, но старалась работать по восьмичасовому графику. Некоторые монахини помогли ей снять отдельную комнату. Ландаверде начала посещать занятия и проводить выходные в качестве волонтера в католической благотворительной организации, установив курс, который привел к десятилетиям работы в качестве профсоюзного активиста, сосредоточенного на интеграции иммигрантов и трудовых правах.
Сначала, когда мне предлагали работать с профсоюзами, я боялся и по своему невежеству старался держаться от них подальше. Я привезла воспоминания из Сальвадора, где все боялись связи с профсоюзами из-за репрессий», — объяснила она. «Но я понял, что ошибался. Я начал видеть, как люди подвергаются жестокому обращению со стороны подпольной системы труда здесь. Я пожаловался в полицию, но ничего не произошло. Я не мог просто закрыть глаза. Это заняло время, но, в конце концов, моя работа с ANOLF в качестве волонтера привела к моей оплачиваемой работе в качестве преподавателя профсоюза».
Ее работа познакомила Селию Ландаверде с представителями разных национальностей и вероисповеданий итальянских иммигрантов. Она работала одинаково для всех, сказала она мне. Однако в глазах сальвадорского сообщества она оставалась их собственным первооткрывателем и надежным советником.
В последний раз я разговаривал с Селией Ландаверде в конце мая 2018 года, за два месяца до ее смерти. Она была на семинаре по жизненным навыкам для иммигрантов, продвигающих социальную интеграцию и гражданское самосознание. Несмотря на ухудшающееся здоровье, на пенсии она продолжала консультировать иммигрантов по вопросам проживания и регулярно посещала учебные мероприятия, организованные Международной женской группой (GDI), филиалом ANOLF, которую она основала и возглавляла в качестве президента в течение 40 лет.
900:02 Милан, Италия: Селия Ландаверде (в центре) на семинаре-тренинге Международной женской группы (GDI), которую она основала и возглавляла в течение 40 лет в качестве президента.
Знамя за Селией Ландаверде является эмблемой Национальной ассоциации солидарности всех возрастов (ANTEAS), которая является филиалом пенсионеров Итальянской конфедерации профсоюзов CISL. ANTEAS предоставляет помещения в своих офисах другим организациям для проведения встреч и семинаров. Группа Селии собирается здесь с момента ее официального ухода из CISL. Copyright © Донна Де Чезаре, 2018 Вскоре образовалась очередь. Доброжелатели обнимали ее и кричали приветствия; просили совета другие. Профессорским взмахом она отмахивалась от комплиментов, словно отмахивалась от мух, но явно наслаждалась своей ролью и проявлением внимания. Она столкнулась с встревоженным мужчиной, который боялся застрять во Франции, если он поедет туда со своим работодателем и просроченным видом на жительство. Он почувствовал заметное облегчение, когда Ландаверде предложил решение. «Но вы должны действовать быстро», — сказала она, улыбаясь, покачивая пальцем. Ближе к концу вечера с букетом цветов подошла заплаканная молодая женщина, бывший прокурор, которой в Сальвадоре угрожали расправой.
Когда они обнялись, женщина воскликнула: «Донья Селия, вы спасли мне жизнь. Я хочу, чтобы все знали, что сегодня благодаря вашим советам и поддержке я узнал, что мое ходатайство о предоставлении убежища было удовлетворено».
Сильвия Тобаль: сохранение личности для следующего поколения
Когда Сильвия Тобаль уехала из Сан-Сальвадора в Италию 7 сентября 1972 года, ей было 24 года. «Оглядываясь назад, я думаю, насколько я была совершенно не готова», — сказала она. «Единственное, что я знал, это то, что я буду ухаживать за пожилой итальянкой». Предложение о работе поступило от подруги Сильвии Кристины Росалес, которая работала на семью в Италии. Работодатель Кристины передал имя Сильвии другу семьи, который искал надежного человека, готового заключить трехлетний контракт. Три года показались Тобалю целой жизнью, но Кристиана умоляла ее приехать, и оплата во много раз превышала ее работу в Кооперативе вооруженных сил в Сальвадоре. Тобал помогала содержать ее младших сестер, поэтому она согласилась.
Затем, почти сразу же по прибытии в Италию, Кристина, единственный человек, которого знал там Тобаль, решила вернуться в Сальвадор.
Жизнь, полностью замкнутая в чужом мире, на дежурствах, кроме сна, и без языка для общения или комфорта знакомой еды была разрушительной. «Я никогда не чувствовал себя таким одиноким. Я плакала каждый день и почти не ела», — вспоминает Тобал. «Прошли годы, прежде чем я когда-либо увидел гинео [разновидность банана, который является основным продуктом сальвадорской кухни] или попробовал нашу благословенную маленькую красную фасоль, которую я ел каждый день дома. Представьте, — вздыхает она.
Отсутствие всего, что чувствовала Тобал, определяло ее индивидуальность — еды, языка, музыки и танцев — оставило след и подстегнуло ее решимость создать Casa de la Cultura Salvadoreña , который она основала в Милане более десяти лет назад. «Людям нужно общаться, веселиться, смеяться», — говорит она. «Когда мы, сальвадорцы, наконец нашли друг друга после тех первых лет одиночества, именно наши праздники сделали жизнь сносной, помогли нам пережить стресс.
И это сохраняло нашу молодость, — кокетливо смеется она, жестикулируя.
Милан, Италия: Сильвия Тобаль работает в Casa de la Cultura Salvadoreña в Милане, организации, которую она основала в 2007 году для поддержки молодежи и продвижения популярных традиций сальвадорской кухни, языка, танцев и музыки. Copyright © Донна Де Чезаре, 2018
Тобал говорит, что стрессы теперь другие. «Молодые мужчины, женщины и дети, приезжающие в Италию, имеют более высокий уровень образования, чем наше поколение, — объясняет она. «Но они прибывают травмированные невыносимым насилием дома». Без диплома итальянского университета или итальянского сертификата о профессиональном обучении найти работу наравне с работой, которую они, возможно, выполняли в Сальвадоре, практически невозможно. Беспокойство родителей по поводу нисходящей социальной мобильности оказывает эмоциональное воздействие на детей, которым также приходится бороться с новым языком в школе.
Но даже детям второго поколения, которые сейчас растут в Италии, может быть трудно приспособиться.
Тобаль объясняет: «Они знают, что выглядят не так, как итальянцы. Но они никогда не слышали ничего хорошего о Сальвадоре. Поэтому они просто пытаются быть невидимыми». Тобал знает, что невидимость порождает разочарование. Она вспоминает такие чувства из своего собственного раннего опыта изоляции и из благотворительной волонтерской работы, которую она выполняла, помогая бездомным или посещая заключенных, которой она начала заниматься в свободное время в 19 лет.92. С 2007 года она занимается молодежью. «Вот почему я говорю их родителям, отведите их в Casa de la Cultura ». Мальчики любят оркестр и учатся играть на трубе, барабанах или тромбоне. Для девушек, кружащихся с группой или обучающихся фольклорным танцам, они чувствуют себя особенными. «Это помогает застенчивым высказаться. Это укрепляет уверенность и гордость, когда они знают, кто они». Тобал говорит, добавляя: «И это также убережет их от неприятностей».
Тобал говорит мне, что знает, что ей следует снизить скорость.
Артрит в ее коленях настолько болезненный, что иногда она вынуждена использовать те ненавистные костыли для предплечья, которые рекомендует ее врач. Ее племянницы говорят ей, что она заслуживает отдыха; она сделала достаточно, чтобы помочь другим людям. Тем не менее, без явного преемника за кулисами, чтобы запустить Casa , которую она построила, Тобал говорит, что чувствует ответственность за продолжение. Тем не менее, глядя на нее в действии, становится ясно, что не только обязанность заставляет ее устраивать фестивали и мероприятия.
«Молодые женщины были бы очень разочарованы, если бы у нас больше не было Fiesta de las Flores , » Тобалт говорит мне. Я не сомневаюсь, что нетерпеливые подростки, которых я видел, с таким удовольствием участвуя в современных танцах, фольклорных танцах или моделируя вечерние наряды, соревнуясь за корону королевы фестиваля, пропустили бы это. Им и их матерям явно было очень весело в тот день, когда я провел с ними день.
Но, взглянув на Сильвию, я вижу, что она очарована. Юная Сальвадоренья, начавшая жизнь в Италии в одиночестве, ухаживая за пожилым итальянцем, процветает в свои укоренившиеся итальянские годы как создательница передвижных праздников, танцующих всю ночь напролет с сальвадорской молодежью.
Милан, Италия: Сильвия Тобаль на фестивале цветов Casa de la Cultura. «Молодые женщины были бы так разочарованы, если бы у нас больше не было «Фиесты де лас Флорес», — говорит Сильвия. Авторское право © Donna De Cesare, 2018
Дейдамия Моран: душа сообщества
Пересечение истории глобальной миграции и старения населения в принимающих странах, таких как Италия или США, является довольно новой областью научных исследований. . В атмосфере недовольства иммигрантами важно, чтобы исследования продемонстрировали существенный вклад, который иммигранты вносят в общее состояние здоровья стареющей экономики, а также в нишевые сектора труда, такие как расширяющаяся индустрия ухода за пожилыми людьми.
Менее изучено или понято то, как иммигранты, ухаживающие за пожилыми итальянцами, ведут себя по мере взросления или как миграция продуктивных рабочих влияет на старшее поколение, оставшееся в обществах, которые покидают эти работники.
Женщинам-иммигрантам, приехавшим на заработки в Италию в 1970-х годах, итальянской социальной пенсии часто недостаточно для поддержания пенсионного возраста. «Женщины моей эпохи не думали об экономии или планировании, — говорит мне Дейдамия Моран. «Мы жили в крайней нищете в Сальвадоре, поэтому мы чувствовали мотивацию направить наши деньги, чтобы облегчить страдания там. В Италии мы жили там, где работали. Мы носили одежду, которую нам дали. Мы возвращались домой в Сальвадор, когда истекал срок контракта, когда мы видели, что потребность еще так велика, мы возвращались к работе еще больше. Мы воспитывали и утешали наши семьи. Мы никогда не думали о том, чтобы стать старше. Из-за этого некоторые люди пенсионного возраста не могут перестать работать.
Они остаются без дома, который можно было бы назвать своим здесь или там».
Родившийся в Тонакатепеке в 1946 году, Моран был воспитан любящей бабушкой, но в ужасных обстоятельствах. Решив получить образование, она в 18 лет переехала в столицу Сальвадора, Сан-Сальвадор. Там она воссоединилась со своим давно отсутствующим отцом, мачехой и двумя младшими братьями и сестрами. Днем она работала, а ночью училась, пока, наконец, не получила сертификат помощника медсестры. Она работала в детской больнице Блума, когда ее подруга Сильвия Тобаль, уехавшая в Италию двумя годами ранее, написала в 1974. Тобаль попросили порекомендовать кого-нибудь для работы домработницей за пределами Милана в семье, знакомой ее работодателю.
Моран тогда было 28 лет, она отчаянно независима и уверена в своих силах. Как и Тобал до нее, Моран производила расчеты. «Они предлагали юридический контракт на 65 000 итальянских лир, что в то время было эквивалентно 100 долларам в месяц. Я зарабатывала 150 сальвадорских колонов в час в качестве младшей медсестры в больнице Блума в 1974 году (примерно 9,60 долларов в месяц).
Я посмотрела на этот обменный курс и поняла, что за месяц заработаю почти столько же, сколько за год», — вспоминала она. . Она подумала о том, что ее сбережения могут означать для ее братьев и сестер, и не колебалась. Она отправилась в путешествие, к которому ее трудовой стаж не подготовил, но который со временем изменит направление ее жизни и обеспечит некоторую экономическую безопасность.
В течение нескольких свободных часов в неделю, которые у них были в те первые годы изоляции, Тобал и Моран узнали о других сальвадорских женщинах в Галларате, маленьком городке недалеко от Милана, где они работали. Им негде было удобно встречаться, а холодная погода и их жестко запланированные несколько часов отдыха мешали организованной деятельности. «Нам приходилось спрашивать разрешения на все», — вспоминает Моран. «Нарушение правил всякий раз, когда я мог, — вот что спасло мое чувство контроля».
Моран не была очень религиозной в те ранние годы, но после убийства в 1980 году сальвадорского архиепископа монсеньора Ромероте (ныне святого Ромеро), который защищал бедных и умолял военных Сальвадора остановить репрессии, она почувствовала глубокую утрату.
Ее подруга София Паласиос пригласила ее на мессу в соседнем Варезе с общиной монахинь из конгрегации Слуги Святого Иосифа. «София и сальвадорская община там стали якорем», — вспоминает Дейдамия.
Галларате, Ломбардия, Италия: Дейдамия Моран и София Паласиос вновь посещают места и вспоминают свои первые годы работы в Италии в 1970-е годы. Главная площадь в Галларате находится недалеко от того места, где обе женщины впервые встретились. Copyright © Donna De Cesare, 2018
Позже в том же году гражданская война унесла жизнь обожаемого младшего брата Морана. «Я была поглощена грустью и гневом, — говорит она. Ее собственный кризис усилил ее чувствительность и осознание страданий, которые гражданская война в Сальвадоре причиняла другим членам общества. «Люди начали привозить в Италию сестер, братьев и мужей из соображений безопасности, но также и для помощи тем, кто остался дома», — вспоминает Моран. Именно из этого горнила Моран нашла свое направление. «Монахини в Варезе раньше заботились о внутренне перемещенных лицах Италии — южных итальянских женщинах, которые когда-то мигрировали, чтобы выполнять домашнюю работу на севере.
Они беспрепятственно открыли свои двери сальвадорской общине, чтобы мы могли проводить свои встречи и праздники. Наконец-то мы нашли место, чтобы почувствовать себя частичкой дома. Это было место, где я, наконец, начал узнавать историю своей страны и где родились мои коммунитаристские идеи».
В 1985 году Моран оставила работу в качестве домашней прислуги и переехала в Милан, где основала небольшую клининговую компанию, которой владела и управляла в течение 25 лет. В 1986 году она была избрана президентом первой официально учрежденной сальвадорской общины Милана. Благодаря ее постоянным добровольным общественным усилиям Католический центр Шустера согласился открыть свои двери для сальвадорцев, предоставив место для встреч, торжеств и католических религиозных обрядов. В конце концов, в 2007 году он стал официально признан Сальвадорской общиной монсеньора Ромеро в Милане. При поддержке широкой сети иммигрантских организаций в Милане Мэрия Милана назвала Моран «Женщиной года 2007» за ее многолетнюю службу в защиту прав иммигрантов и продвижение женщин в бизнесе и на руководящих должностях в обществе.
В 2011 году Министерство иностранных дел Сальвадора присудило ей первое признание в качестве выдающегося гражданина Сальвадора, проживающего за пределами Сальвадора.
Хотя технически Моран вышла на пенсию, она продолжает работать в спортивном комплексе в составе группы логистики. Ей нравится эта работа не в последнюю очередь потому, что она поддерживает теплые узы дружбы, которые она впервые установила с владельцем консорциума Vero Volley Алессандрой Марцари еще в 1970-х годах. В подростковом возрасте Марзари часто посещала дом своей тети в Галларате, где Моран проработала первое десятилетие, которое она провела в Италии. «Я думаю, что с тех пор, как я родился, я был рожден защищать», — говорит Моран. «Единственным человеком, который защищал меня, была моя бабушка. Так что я знаю последствия получения и неполучения любви», — продолжает она. «Алессандра доверяет мне, и я доверяю ей. Так что дружба и рабочие отношения работают на нас обоих».
Недавно Моран помог еще одному старому другу.
Софии Паласиос было трудно найти квартиру, которую она могла бы позволить себе на свою скудную пенсию по социальному обеспечению. Привыкшая большую часть своей взрослой жизни жить на службе, было также ясно, что Паласиос немного опасается жить в одиночестве. Как и на протяжении всей своей жизни, Моран взяла на себя ответственность и нашла квартиру в Галларате, которая имела экономический смысл для Паласиоса, а также позволила бы ей находиться в знакомой обстановке рядом со старыми друзьями, которые все еще живут там, а также доступ для посещения сообщество Ромеро для мессы или особых торжеств. В последний раз, когда я видел их вместе, они перевозили часть вещей Паласиос в ее новый дом и наслаждались днем воспоминаний и смеха. Оглядываясь назад на жизни, которые они оставили, они поняли, что построили жизнь, которую не могли себе представить, когда впервые встретились много лет назад.
К счастью для этих первопроходцев, их собственная социализация вооружила их теми навыками, к которым стремилось принявшее их итальянское общество.
В отличие от Северной Европы, где к середине 20-го века государственные структуры социального обеспечения расширились, чтобы поддержать участие женщин в рабочей силе с помощью сильно субсидируемых формальных вариантов ухода за детьми и престарелыми, средиземноморская модель цеплялась за опору на неформальную расширенную поддержку семьи. Несмотря на успехи в защите прав женщин, нерешенная напряженность между продуктивной и репродуктивной ролями итальянских женщин сохраняется и по сей день. Сохранение прочных гендерных ролей во многих итальянских семьях частично связано со сложным влиянием католической доктрины и ценностей, подчеркивающих примат семьи и материнскую роль в ней. Это была социальная конструкция, знакомая сальвадорским женщинам.
Учитывая значительную католическую культуру Сальвадора и присутствие итальянских священников в зарубежных миссионерских командировках, неудивительно, что церковь должна была сыграть роль моста, помогающего таким женщинам, как Силия Ландаверде, мигрировать.
С точки зрения священника, его помощь оказала нравственно почетную услугу, приносящую взаимную выгоду сторонам, — повышение экономического благосостояния или безопасности нуждающегося прихожанина полезным трудом в «защищенной» семейной среде при одновременном поддержании целостности итальянской семейной жизни. с соответствующим дополнительным женским уходом. И в Сальвадоре, и в Италии я встречал женщин, эмигрировавших в XIX веке.70-х годов, а также мужчины и женщины, мигрировавшие в 1980-х годах с похожими историями о том, что им помогали итальянские силезские, францисканские или сомаскские священники-миссионеры.
Варезе, Италия: Дейдамия Моран встречается с сестрой Анной из ордена служителей Святого Иосифа, конгрегации, которая впервые открыла свои двери для сальвадорской общины в 1970-х годах. «Они беспрепятственно открыли свои двери сальвадорской общине, чтобы мы могли проводить свои встречи и праздники. Наконец-то мы нашли место, чтобы почувствовать себя частичкой дома. Это было место, где я, наконец, начал узнавать историю своей страны и где родились мои коммунитаристские идеи», — сказал Дейдамия.