Штейн вадим: Вадим Штейн (Vadim Stein) – фотохудожник — JuicyWorld — supermodelsgroup.ru

Содержание

Вадим Штейн – La Personne

Интервью: Алиса Тикстон

Вадим, расскажите, пожалуйста, сколько лет вы занимаетесь фотографией?

Если профессионально, нужно считать с 2000 года, получается уже 19 лет. Балетной фотографией, думаю, лет восемь.

Почему вы заинтересовались балетом?

В юности я сам работал в театре пластической драмы. Это, конечно, не танец, но основным выразительным средством у нас было тело. Я никогда не хотел снимать именно балет, меня больше интересовал все-таки сontemporary, где более свободная пластика. Но так получилось, что именно в танцовщиках Театра Бориса Эйфмана сочетается и балетная подготовка, и свобода. Вообще в хореографии Эйфмана много вещей, которые несвойственны классическому балету. Мистические возможности танцовщиков, которые впитали в себя эту хореографию, меня впечатляют. Именно это меня и привлекло, с этого и началось мое сотрудничество с артистами балета.

В чем особенность съемки балета?

Вы знаете, я себя не считаю балетным фотографом. Если говорить о сложностях балетной сферы, то, да, я понимаю, что необходимо знать основные позиции, а это приходит с опытом. Я просто не стесняюсь, спрашиваю у танцовщиков: «Как это движение называется? Посмотрите, здесь стопы так должны быть или так?». Потому что зачастую не сразу понятно, что именно является правильным.

Вы во время съемки обращаете внимание на такие детали, как стопы, руки?

Когда выполняю работу для балетного театра, и требуется правильная, с академической точки зрения, картинка – да, например, на афишу. Но если это моя свободная творческая сфера, здесь все дело в том, насколько танцовщик готов принять себя таким, каким вижу его я, открыть какой-то новый мир. Зачастую, да, бывают споры, бывают недопонимания вначале. Например, артист считает, что не дотянул позу, а я вижу, что та фигура, которая получилась на кадре сейчас, гораздо более выразительная, чем если бы это была доведенная до конца поза.

Но я всегда прислушиваюсь к мнению танцовщика, для них очень важно выглядеть правильно, я это понимаю, и мы находим решение, находим компромиссы.

Что для вас является важным критерием при отборе фотографий после съемки?

В первую очередь, идеальный критерий – насколько меня в данный момент захватывает это изображение, насколько оно держит мой взгляд, мое внимание и насколько это похоже на правду. Есть правда бытовая, есть правда сценическая – либо это просто красиво поставленный кадр, либо происходит нечто, что нельзя описать. Это трудный выбор. Я очень долго перетасовываю материал, обращаю внимание на нюансы. Всегда трудно сказать, какой из кадров получился. Если честно, эта магия приходит в момент отбора.

Ваши работы преимущественно черно-белые и нарочито скульптурные. Расскажите, пожалуйста, как вы пришли к этому стилю?

Думаю, все дело в том, какие картинки я смотрел. Я имею в виду не только фотографии, все, на что я смотрел с детства. Я учился в художественной школе, учился в лицее, у нас были уроки рисования. Я видел вокруг себя античные скульптуры, которые постоянно стоят в мастерских.

Я всегда легко и с удовольствием рисовал графику, но, когда речь шла о цвете, я просто раскрашивал картинку. У меня нет этого ощущения тонких цветовых оттенков. Возможно, сейчас уже и есть. Я люблю красный оставлять в кадре, потому что мне он понятен, он работает. А если нет цвета, который несет какую-то активную информацию, то мне проще перевести все в ч/б и работать дальше с графикой.

Снимаете ли вы в театре?

Репортажные фотографии – это отдельная история и отдельное направление. На данный момент моего опыта не хватит, чтобы сделать действительно качественную балетную репортажную съемку. Тут нужно погружаться и делать это регулярно. Нужно знать балет, нужно чувствовать и самое главное – понимать, в какой момент что произойдет. Это требует большого количества времени и внимания. Мне более интересно работать в студии, создавать картинку с помощью света.

Вы снимаете не только балет…

Чаще всего это не балет. Но все, что связано с человеческим телом, с его выразительными возможностями – это и ню-фотография, и даже фэшн. Когда я работаю для дизайнеров, я тоже стараюсь поработать с телом, с пластикой, придавая динамику фотографии. С танцовщиками я работаю потому, что их физическая подготовка позволяет мне реализовать те скульптурные формы, которые постановлены в моей голове. Обладая физической подготовкой, танцовщики могут очень многое реализовать. Именно их возможности. Танцовщики, не только балетные, говоря о всех сразу, обладают «умным» телом. Эти люди осознают свое положение в пространстве очень хорошо, они умеют двигаться дискретно. Именно поэтому.

Вадим Штейн, Москва, Россия